Грамота вежливости

Конечно, я хочу, чтобы мои дети были вежливыми. И для собственного утешения, и для их же пользы. Вежливому человеку гораздо проще сформировать достойный круг общения, найти общий язык с окружающими, чем нарочитому хаму. Одна неприятность – вежливыми почему-то не рождаются.

Первыми культурными Лёвиными словами стали «Здравствуйте» и «До свидания». Просто потому, что взрослые, приходя, здороваются, а уходя – прощаются. Младенец-повторюша быстро освоил этот навык и, хотя его прощания и приветствия звучат с искажениями, факт считается свершившимся.

Другое дело с требованиями и желаниями. Мы очень, очень радовались, когда Лев научился говорить «Дай!», «Хочу!» и «Не хочу!» В свое время это были большие достижения. Но вот младенчику скоро три, он активно болтает, но продолжает выражать свои пожелания в краткой приказной форме. «Командир полка, нос до потолка», - смеемся мы. Но уже начинаем испытывать явный дискомфорт от того, что столь юное существо пытается всеми командовать.

На этой почве стали возникать конфликты. Саша бурчит: «Ничего я тебе не дам, раз командуешь», папа обижается: «А ты попроси вежливо!». Мне, во избежание мужских ссор, приходится проявлять чудеса дипломатии.

- Лев, Саша обижается, что ты требуешь. Надо попросить: «Пожааалуйста».

- Нет, не хочу! Дай!

Саша моментально становится в позу. И принуждать его к «даче» под страхом Львиного ора вроде как неверно.

- Лёва, смотри, как надо. Сашенька, дай, пожалуйста, Льву машинку.

- Ну, раз вы просите – не жалко. На!

- Сьпасибо!

Вот со «спасибо» проблем почему-то нет. Это «волшебное слово» Лев выучил давно и без всяких усилий. Был период, когда он очень увлекался «подарками» – приносил и отдавал свои игрушки. Мы его всегда благодарили, вот «спасибо» и прижилось. Теперь оно звучит в самых неожиданных случаях – за каждую ложку супа, за каждый стакан воды ребенок выдает такое искреннее «Ой, сьпасииибо!», как будто его неделю не кормили и не поили.

С «пожалуйста» такой вариант упорно не проходит. Может быть, потому, что мы редко о чем-то Льва просим (надо, кстати, ввести ежедневные тренинги), а, может, слово трудновато. Но небольшие подвижки все-таки есть – стал исчезать командный тон. Вместо того, чтобы тыркать пальцем и кричать безапелляционное «Дай!», младенец научился ласково заглядывать в глаза: «Сашенька, дай». Что ж, будем считать это прогрессом.

Еще одна «противная выходка» из Львиного ассортимента – слишком категоричный отказ. Мы уважаем право ребенка на «нет», но зачем же при этом топать ногой и орать «Не хочу!» В такой ситуации я даже воспитательную беседу провести не успеваю – невежливый ребенок стремится убежать от нежелательного предложения.

Педагогическую меру по этому поводу мы продумать не успели, процесс пошел сам собой. Лев недавно услышал, как папа отказывается от предложенного чая – «Спасибо, не хочу». Ребенка до глубины души потрясло это наблюдение, он несколько раз повторил сочетание с разными интонациями. Мы согласно покивали – да, мол, это вежливая форма отказа. Теперь – иной раз даже после своего привычного резкого отказа – Лев возвращается и примирительно сообщает: «Сьпасибо, не хочу».

Саша в свое время эту форму отказа усваивал гораздо дольше. Я, помнится, ужасно обижалась, когда он отодвигал тарелку со словами: «Не вкусно!». Такая простая женская обида – стоишь у плиты, трудишься, соблюдаешь рецептуру – а ему не вкусно! Уже в школьном возрасте мне удалось объяснить сыну, что можно донести свои претензии в более корректном виде. Теперь Сашка большой мастер дипломатии. Из-за стола выходит со словами: «Спасибо большое, я так наелся!» А потом, если вдруг имеет что сказать, заходит очень издалека: «Мамочка, ты, наверное, очень устала сегодня и слегка пересолила суп». Что ж, учтем.

Зато у Саши никогда не было проблемы с извинениями. Он рано пошел в детский сад, а там этот навык вколачивают намертво. Льва мы в госучреждение сдавать не планируем, так что всё воспитание вежливости – на родительской совести.

Как и когда надо учить ребенка извиняться – этот вопрос остается для меня пока открытым. Понятно, что семейный пример – в первую очередь. Легко извиниться, если нечаянно задел или толкнул ребенка. Такое «Ой, прости!» Лев знает и использует. Но в детской жизни часто случаются конфликты, которым взрослые не способны предоставить аналога. И как раз по принципиальным вопросам Лёвка упирается, как молодой бычок.

Вот в азарте возни больно, до крови укусил Сашу. Неплохо было бы извиниться, правда? Или хотя бы пожалеть брата. Вместо этого – живой естествоиспытательский интерес:

- Саше больно? У Саши кровь?

- Да, Саше очень больно, потому что ты его укусил. Надо пожалеть Сашу и попросить прощения.

- Сьпасибо, не хочу!

Или на площадке – наступил на чужой совок, игрушка не выдержала и треснула. Четырехлетняя хозяйка – в слезы. Что делать?

Как мамы дергают детей за рукав: «Ну-ка, извинись!», мы неоднократно видели. Отпрыски иногда даже бурчат хмуро «Прости, я больше так не буду». Но, по-моему, такие неискренние извинения не приносят удовлетворения никому. Лев тоже, в «лучших» традициях, предложение извиниться отверг. Чтобы не устраивать сцен, сделала это сама:

- Извини, пожалуйста, Лев не заметил твою игрушку.

Конечно, нам повезло, что и девочка, и мама отнеслись к ситуации с пониманием, не стали затевать публичной ссоры. Теперь носим в сумке свежекупленный совок, ждем случая компенсировать нашей невольной знакомой ее потерю.

Конечно, всю жизнь за Льва я извиняться не буду. Но психологи считают, что до трех лет для ребенка нормально ассоциировать себя с мамой (а маме себя – с ребенком). Что ж, еще немного времени у нас есть. Надеюсь, за несколько месяцев, оставшихся до этого рубежа, Лев научится извиняться сам – на родительском примере.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует...

Предшествующую публикацию см. здесь.