Рождественские приказы

Общественный совет по культурному наследию завершился указаниями, не терпящими отлагательств

Накануне католического Рождества и светского Нового года, на предпоследней рабочей неделе декабря, губернатор Андрей Турчак в четвертый раз за год [ 1 ] собрал общественный совет по культурному наследию, чтобы выслушать мнения по нескольким конфликтным вопросам культурной политики. Речь шла о проекте музеефикации Покровской башни, шатер которой только что был восстановлен через 15 лет после пожара [ 2 ], а также о судьбе храмов Довмонтова города [ 3 ], часто в просторечии упоминаемых как «храмы Рождественской батареи» - по имени бастиона времен Северной войны, который Пётр Первый возвел на этом месте и земля которого сохранила памятники архитектуры. И только что разработанный в Псковском музее-заповеднике проект музеефикации Покровской башни, и давно вынашиваемые в среде региональных чиновников и близких к ним архитекторов планы восстановления храмов Довмонтова города «до креста» вызвали многочисленные возражения членов Общественного совета. Решения, подлежащие исполнению, предполагается принять в первом квартале будущего года.

«Характерный пример отсутствия единства и взаимосвязи»

Директор Псковского музея-заповедника Юрий Киселев услышал о своих предложениях по музеефикации Покровской башни много критических слов. Фото: Пресс-центр администрации Псковской области

Обсуждение проекта музеефикации Покровской башни стимулировано шансом на его финансирование не только со стороны дефицитного местного бюджета, но также со стороны федеральных властей, а также проекта Всемирного банка, в рамках которого есть возможность получить долгосрочный (на 17 лет) льготный кредит под гарантии Правительства и с федеральным софинансированием.

Андрей Турчак видит сроки работ весьма близкими: «Мы в течение 2011 года должны завершить проектные работы по музею и в 2012 году должны непосредственно закончить со строительно-монтажными работами. К 2012 году должен появиться музей ратной или боевой славы в Покровской башне».

Основное сообщение по теме сделал директор областного музея-заповедника Юрий Киселев.

Он напомнил, что для получения поддержки Всемирного банка весной 2009 г. Псковским музеем были предложены два проекта: «Музейный квартал» и Покровская башня. Оба проекта прошли предварительный отбор.

Согласно словам директора главного музея области, в марте 2010 г. в областном комитете культуры состоялось обсуждение результатов работы группы по музеефикации Покровской башни и даже была принята концепция ее использования, вынесенная теперь им на общественный совет, при этом указанная концепция «базировалась на материалах общественного обсуждения». Ход дискуссии на Общественном совете по культурному наследию показал, что общественность, обсуждавшая концепцию музеефикации Покровской башни с г-ном Киселевым, была какой-то другой.

Между тем выяснилось, что еще в мае 2010 года министерство культуры по заявке музея выделило средства на выполнение работ по реализации выставочного проекта в Покровском комплексе, и макет музейной экспозиции был представлен публике во время презентации шатра Покровской башни 7 декабря и вызвал недоуменные вопросы многих присутствовавших специалистов.

Но Юрий Киселев сообщил, что технико-экономическое обоснование организации музея обороны древнего Пскова в Покровской башне уже разработано, предполагается финансирование, в том числе 5 миллионов – на строительство экспозиции и 4 миллиона – на археологическое и архитектурное исследование башни. Если публика не ослышалась, то общая сумма расходов на проект была озвучена в 186 млн. руб., что очень удивило: на что пойдут такие деньги? И если это – кредитное финансирование, то как эти средства музей будет отдавать. Напомним, что на все работы по финансированию проектирования и реставрации шатра Покровской башни были затрачены 22 млн. 248 тыс. руб.

По словам г-на Киселева, Ученый совет музея-заповедника поддержал идею, согласно которой должно произойти «размещение активной экспозиции на четырех ярусах башни, где предполагается частичное восстановление ярусов балконного типа», три из которых будут посвящены «трём осадами города»: двум состоявшиеся – (1581-1582-е гг., Ливонская война, осада города войсками польского короля Стефана Батория) и осада 1615 г. войсками шведского короля Густава Адольфа, а также несостоявшаяся осада 1700 г., когда Псков готовился к участию в Северной войне. Нижний же ярус башни предполагается оставить «для рассказа об архитектурных особенностях Покровской башни, истории ее создания, о ее реставрации».

Профессор Инга Лабутина высказала своё мнение тактично, но твёрдо. Фото: Пресс-центр администрации Псковской области

Выходило так, что всё уже сделано, разработано и решено, и членам совета необходимо только согласиться с предложенным.

Но простое сообщение Юрия Киселева, кратко пересказавшего имевшийся на руках у членов совета документ, как и выставленный в Приказных палатах, где проходило заседание, макет музеефикации Покровской башни, не вызвали восторга у присутствовавших.

Старейшина псковской археологии профессор Инга Лабутина вежливо предположила, что «концепция использования будет уточняться на основе выказанных здесь предложений, после чего и будет формироваться задание проектировщикам этой экспозиции».

Инга Константиновна сообщила, «чего не достает в этой записке»: «должно быть подчеркнуто, что главным экспонатом, учитывая уникальность этого сооружения, является сама башня. Т. е. все экспозиционные решения должны быть подчинены особенностям этой башни, ее значимости не только для боевой истории Пскова, но и для истории фортификации». «Это главный экспонат, идеология будущей экспозиции. Любые участки экспозиции должны быть тактичными по отношению к возможностям рассмотрения архитектурных конструкций этой башни и не должны «перебивать» ее, иначе мы получим яркую и красочную картину, а башню потеряем», - высказала прямое опасение учёный.

Ученик Инги Лабутиной директор центра социального проектирования «Возрождение» Лев Шлосберг был более резок.

Он сообщил, что «удивлен тем документом, который прокомментировал Юрий Николаевич [Киселев]» и продолжил: «У меня создается впечатление, что у псковского музея появится еще один «домик», а, учитывая, что «домиков» у музея мало, то мы возьмем отсутствующую по сути сейчас в музее экспозицию по боевой истории средневекового Пскова и, учитывая уникальный объем башни, эту экспозицию там разместим. Но эта башня – не домик, это единственное в мире такого рода крепостное сооружение!»

Александр Голышев не смог ответить на все вопросы участников совета. Фото: Пресс-центр администрации Псковской области

«Это главный объект показа, - поддержал г-н Шлосберг г-жу Лабутину, - и ничего его заслонять не должно».

Лев Маркович напомнил, что восстановление шатра – только первая часть работ по приведению Покровской башни в надлежащее состояние: «Есть внутреннее пятно башни, которое необходимо раскопать, потому что если раскопки покажут нам инженерные остатки фундамента той самой Покровской башни, которая выдержала осаду 1581-1582 гг., тогда может появиться главный предмет музейного показа – остатки боевой Покровской башни XVI в, которая принимала участие в Ливонской войне» и «это может существенно скорректировать экспозицию».

Кроме того, восстановлен шатер, но стены башни (как снаружи, так и изнутри) реставрированы не были, после реставрации Всеволода Петровича Смирнова их никто не касался. Значительный объем работ – это реставрация каменной части сооружения. Одним словом, есть значительный объем архитектурных раскопок, археологических раскопок, которые должны быть произведены».

Г-на Шлосберга «смущает суета вокруг Покровской башни». По его мнению, всё стало происходить намного быстрее, чем должно происходить при нормальном научном подходе». Он полагает, что представленный документ «вообще он не является концепцией», это «только предложения».

Внимательно изучивший музейную разработку Лев Шлосберг попросил пояснить, что означает фраза “поддержание в холодное время года приемлемого для посетителей температурного режима во внутреннем пространстве башни». «Верно ли я понимаю, что вы так изящно заменили слово отопление и в башне появятся застекленные окна? Зачем нужна в башне организация помещений для обслуживающего персонала с холодным и горящим водоснабжением и канализацией?», - спросил он у непосредственного автора текста, заместителя директора музея Бориса Харлашова. «Я не вижу туалета в Покровской башне», - достаточно категорично заявил г-н Шлосберг.

Он обратил внимание, что согласно концепции музеефикации башни «сувенирная торговля осуществляется в деревянных срубных домах средневекового облика». «Где там будут деревянные срубные дома?», - удивился Лев Шлосберг.

Андрей Турчак сделал на заседании общественного совета по культурному наследию несколько замечаний Александру Голышеву. Фото: Пресс-центр администрации Псковской области

При этом находящийся рядом с башней домик, в котором уже долгие годы планируется организовать музей Всеволода Смирнова и в подвале которого был выкован новый прапор Покровской башни [ 4 ], до сих пор не ухожен, музея в нем нет, а музеефикация Покровской башни должна дать шанс и этому месту, связанному с именем ее первого реставратора.

Андрей Турчак в этом месте взял слово и сформулировал свою позицию. Происходит не «спешка», а «попытка компенсации того невнимания, которое складывалось годами» и «эта спешка из благих побуждений».

Напомнив, что Покровская башня будет объект туристического внимания, губернатор согласился с музеем в необходимости служебных помещений, но заметил, что «это не должно быть в башне, разработчикам концепции надо предусмотреть другое помещение для размещения туалета и комнат для персонала».

Согласившись с тем, что основное внимание в 2011 году должно быть отдано археологическим исследованиям и архитектурной реставрации каменной части башни, а также категорично заявив, что «новодельных срубов, как бы они ни были стилизованы, делать нельзя», Андрей Турчак предложил высказаться по проекту музеефикации Покровской башни исполняющего обязанности председателя областного комитета по культуре Александра Голышева, а заодно сообщить о степени археологической изученности места.

Г-н Голышев в первых же словах попенял г-ну Шлосбергу на стилистику выступления, назвав его «не очень корректным» и призвав оппонента «более уважительно относиться к мнению ученого совета музея-заповедника». По части произведенных раскопок руководитель областной культуры перевел ответ на заместителя директора музея археолога Бориса Харлашова, который «может доложить».

Борис Харлашов постарался максимально удалиться от конкретных деталей проекта и отметил, что «музей не компетентен вносить проектные предложения. Музей не имеет ни возможности, ни квалификации для того, чтобы заниматься проектированием, градостроительными решениями. Музей хотел бы, чтобы в башне размещались тематические экспозиции, естественно, после проведения археологических работ».

Самым развернутым, подчеркнуто художественным, оказалось выступление сопредседателя совета, доктора исторических наук и профессора Анатолия Кирпичникова, который с чрезвычайно живыми интонациями в течение добрых десяти минут описывал башню, ее мосты и «подземное царство», включая высеченные псковичами в известняковой плите контрминные ходы – «слухи».

Анатолий Николаевич похвалил всех выступивших без исключения, напомнил, что своего часа ждет «башня-двойник» Покровской башни – Варлаамская, раскопки в которой действительно показали наличие более древнего основания (Кирпичников назвал его «внутренним кольцом»), что позволяет рассчитывать на аналогичную находку и в Покровской башне.

Андрей Турчак под конец мимикой лица попытался форсировать завершение грозившего стать лекцией выступления Анатолия Кирпичникова, но не решился.

Возможно, вдохновленная рассказом известного ученого, председатель областного комитета по инвестициям, пространственному развитию и туризму Наталья Трунова призвала разработчиков музейной экспозиции к тому, чтобы при посещении Покровской башни «детям понравилось», и тогда «они придут туда потом еще раз и приведут своих родителей, и придут уже со своими детьми», а сама экспозиция «захватывала человека не меньше чем на три часа».

Трех часов на дискуссию общественного совета не было, но «дополнить» дискуссию взялась ответственный секретарь совета, директор Археологического центра Псковской области Елена Яковлева, которая, напомнив, что «Покровская башня – это символ величия и символ единства и, восстанавливая ее, не нужно об этом забывать».

С удивительной смелостью для руководителя государственной организации г-жа Яковлева назвала ситуацию с Покровской башней «характерным примером отсутствия единства и взаимосвязи между проектировщиками, архитекторами-реставраторами и музейными службами, между археологами и иными структурами».

Досталось и Александру Голышеву, который оказался не в состоянии дать губернатору информацию об археологических раскопках в Покровской башне: «Справку об археологии Покровской башни, при всем уважении к Александру Ивановичу, специализированная организация дала бы точнее. В самой башне научных раскопок все-таки не проводилось никогда, там была реставрационная разборка завалов под наблюдением археологов. Документов по этой теме мы почти не имеем», - заявила г-жа Яковлева.

Музей-заповедник получил от Елены Яковлевой одновременно комплимент и существенную претензию, причем второе явно перевешивало первое: «Я вижу объединяющую роль за музеем-заповедником. Но научный ученый совет музея прошел без нашего участия. К сожалению, мы не знаем, кто входит в его состав. Хотелось, чтобы музей-заповедник чаще приглашал на свои ученые советы, рабочие группы членов Общественного совета, научно-методического совета». Вывод у г-жи Яковлевой последовал радикальный: «Сейчас музей, как крупнейшая культурная организация закрыт для общественности. А именно с музеем связаны важнейшие и крупнейшие проекты в сфере реставрации историко-культурного наследия».

Андрей Турчак был весьма впечатлен репликой г-жи Яковлевой и высказался в том духе, что «проводить закрытые кулуарные ученые советы неправильно» и полностью поддержал подготовленные рабочей группой Общественного совета предложения в проект решения. В итоге предложения музея по музеефикации Покровской башни не одобрили, а только «приняли к сведению», поддержали идею создания в Покровской башне Музея Воинской славы г. Пскова как отдела Псковского музея-заповедника, ходатайствовали перед администрацией области о выделении средств на проведение комплексных предпроектных архитектурно-археологических исследований и постановили «при разработке концепции и проекта музеефикации, рассматривать Покровскую башню, как основный и первоочередной объект ансамбля с условным названием «Покровский угол».

«Опасно создать в XXI веке новый Псковский Кремль»

Но еще большие споры вызвал второй вопрос дискуссии: о судьбе руинированных храмов восточной части Довмонтова города.

Вопрос разногласий известен достаточно давно: можно ли реставрировать сохранившиеся примерно на 1/3 своей высоты храмы «до креста», при отсутствии точных сведений об их внешнем облике. Несмотря на то, что все международные конвенции реставраторов (в первую очередь Венецианская хартия) отдают абсолютный приоритет консервации памятника, признают возможность его реставрации при наличии достоверных данных и полностью исключают реконструкцию, мнения исследователей Псковского Кремля охватывают весь диапазон физически возможных действий.

Представляющий сторонников полного восстановления храмов Александр Голышев сказал, что «в Кремле нет более сложного и более обиженного места», вспомнил, как в 2002 году, через 10 лет после завершения раскопок, чиновники Министерства культуры «согласовали задание по разработке научно-проектной документации для реставрации памятника архитектуры — храмов Рождественской батареи» с целью «воссоздания первоначального объема трех церквей с восстановлением архитектурного декора фасадов и, по возможности, интерьеров», но «27 апреля 2002 года состоялось заседание методического совета в Москве, совет отметил высокое качество проведенных исследований, но рекомендовал найти другие варианты сохранения храмов Рождественской батареи».

Проще говоря, вариант реконструкции храмов был отвергнут как не имеющий под собой достаточной научной основы.

По мнению Александра Ивановича, «новых вариантов практически не существует, есть только эскизные предложения», при этом «проект, разработанный архитектором Ивановым, практически готов к продолжению работы». В Пскове уже «сложилась традиция воссоздания архитектурных объемов в полную величину», напомнил г-н Голышев, имея в виду, очевидно, реставрацию крепостных сооружений, которую сами авторы в свое время назвали «макетом в натуральную величину».

Дилемма, по мнению руководителя областного комитета по культуре, выглядит так: «Или мы еще много лет будем тщательно о чем-то говорить и практически потеряем сегодняшнюю Рождественскую батарею, или вернемся к проекту, который прошел практически все стадии согласований и был прерван в силу некоторых причин».

Оппонировать Александру Голышеву Андрей Турчак неожиданно предложил Льву Шлосбергу.

Лев Маркович сообщил, что «выполняя просьбу Александра Ивановича, смягчу оценки и акценты, но от этого не изменится позиция».

Альтернативный доклад был следующим: «У нас нет никаких достоверных данных о том, как выглядели данные храмы. Изображение на иконе не является достаточным материалом для того, чтобы делать проекты реставрации. Отсутствие подлинных, достоверных данных не позволяет распространить подход к псковскому оборонному зодчеству на комплекс этих храмов.

Классическое экспонирование памятника архитектуры — это Афинский акрополь, никому не приходит в голову достраивать колонны, портики и возводить в полном объеме здание, облик которого, по имеющимся остаткам высокой степени сохранности, очень хорошо известен.

Российские законы и международные правовые документы в области охраны памятников не позволяют фантазировать, не позволяют возводить новоделы. Очень опасно идти по этому пути и создать в XXI веке новый Псковский Кремль, который не будет иметь никого отношения к подлинным остатком материальной культуры. Но искушение очень велико. Все будет ориентировано на человека непосвященного, не специалиста. Можно сказать, что создается макет для туристов, которых тоже будут вводить в заблуждение, рассказывая, что «так было».

Воссоздание памятника — это фальшивка, строить в историческом центре древнего Пскова фальшивки я не вижу возможностей.

Были уже два решения на уровне Министерства культуры. Так как это федеральный памятник, то ни решение на уровне нашего Совета, ни решение на уровне Администрации области не смогут их изменить.

Комплексное решение пространства Довмонтова города должно исходить из базового решения — это воссоздание, то есть фальшивка, или это консервация и сохранение того, что есть. От этого в первую очередь зависят предложения по использованию памятников.

Встает вопрос: если воссоздана, фактически построена новая церковь — то как там может быть музей? Музеи в церкви невозможны, там должны идти службы. Но тогда получается, что вместо реставрации памятников культуры усилия государства, в том числе усилия материальные, будут сконцентрированы на постройке новой церкви в древнем городе. Мне кажется, что это введение в заблуждение всех последующих поколений, которые будут приезжать сюда.

Не нужно представлять ситуацию как безальтернативную. Это не так — альтернативы есть. Альтернатива, и научно обоснованная, существует».

Лев Шлосберг предложил считать ситуацию открытой для дискуссии и рассматривать иные варианты, в том числе опираться на мнение специалистов, которые придерживаются строго научного реставрационного подхода».

Андрей Турчак поинтересовался у Александра Голышева, в каком состоянии ситуация с организацией нового обсуждения вопроса на федеральном методическом совете.

«Александр Иванович, вы продвинулись в этом как-нибудь? Или мы ждали сегодняшнего заседания?»

«Ждали сегодняшнего», - ответил председатель комитета по культуре.

Члены центрального совета ВООПИиК Ирина Голубева и Елена Яковлева защитили исследовательский подход к реставрации и музеефикации памятников культуры Пскова. Фото: Пресс-центр администрации Псковской области

«Тогда прошу сразу внести в протокол, чтобы этот вопрос был вынесен на научно-методический совет Минкульта в первом квартале. Я готов связаться с министром», - вышел на завершение дискуссии губернатор, но завершение не состоялось.

В разговор, несколько повысив голос, вступил Анатолий Кирпичников и категорически не согласился со Львом Шлосбергом: «Лев Маркович, Вы опоздали родиться! Потому что Кремль был восстановлен в сущности во многом заново после 1945 года, и никто из посетителей, которых по Вашему мнению, мы вводим в заблуждение, протеста по поводу этого заблуждения не выносил. Надо учитывать народный интерес! Мы, конечно, можем с точки зрения строгой науки говорить относительно того, что это недопустимо, что это искажение, что данных для этого там нет и т. д.»

Анатолий Николаевич детально разобрал каждый из обсуждаемых храмов, степень их сохранности («есть храм, который сохранился почти до сводов!» и раскритиковал предложения по консервации храмов как «мину замедленного действия», которая «будет вызывать недоумение».

Анатолий Николаевич объяснил свой подход: «Да, к сожалению, не сохранилось у нас чертежа, но мы не будем скрывать, что верхняя часть восстановлена; она будет показана ограничительной линией, так теперь делают: это было старое, это — новое и никто за фальшивку не выдает, никто не глумится над народом, а наоборот — дает ему образ, воспитывает. Мне кажется, что идея воссоздания не только не исказит Псков, но и придаст ему особую туристическую привлекательность: вот вам слева — то что осталось, а вот здесь мы представили, немного сверху надстроив образ храмов. Пусть эта надстройка будет в каком-то особом материале или каким-то образом отделена. Вот пожалуйста: низ подлинный, верх новодельный, но зато примерный образ для рядового человека который сюда приедет, появится».

Если во время дискуссии о музеефикации Покровской башни Лев Шлосберг поддержал Ингу Лабутину, то в дискуссии о храмах Довмонтова города вышло наоборот.

Но сначала Инга Константиновна напомнила, что «когда археологи, а я свидетель этого, открывали эти храмы, это был злободневнейший вопрос — как сохранить огромное архитектурное наследие, память о нем, чтобы это не было разрушено?»

И когда было найдено решение (зафиксировать в камне приподнятые над поверхностью фундаменты храмов и других зданий), «оно было исключительным для древнерусских городов, потому что другого выхода не было», - напомнила Инга Лабутина.

Между тем «ушло поколение, которое видело раскопки, молодежь не знает, и экскурсоводы многие не знают, что скрывается под этими остатками».

Уникальные материалы раскопок в Довмонтовом городе, проводимых в течение нескольких десятилетий, не отражены до сих пор в экспозиции Псковского музея, между тем существуют «несколько десятков научных отчетов, со всей графической документацией, фотоматериалами. Но в Псковском музее и, в частности, в Приказной палате, нет постоянной экспозиции, которая могла бы рассказать серьезно о каждом памятнике, который здесь находится».

По мнению Инги Лабутиной, «одной из ближайших задач музеефикации Кремля является создание такой постоянно действующей экспозиции, которая бы разъясняла, что скрывается за этими сухими остатками».

Этот бетон сохранил нам планы этих церквей в течении десятилетий.

О судьбе храмов восточной части Довмонтова города Инга Лабутина выразилась тактично, но однозначно: «Мы живем в условиях юридических оценок памятника, когда в международной практике новоделы не поощряются. Было время, да, восстанавливался Кремль, но историки знают, что псковская крепость имеет подробные обмеры и планы. Мы не жалеем, что сделано.

Что касается храмов восточной части Довмонтова города, я убеждена, и это мнение не только Льва Марковича, что мы должны следовать международным нормам, раз мы хотим дружить с ЮНЕСКО и другими международными культурными организациями.

То, что научно-методический совет не принял полную реставрацию церквей, мне кажется оправданным. Вопрос, какой должна быть их судьба — вопрос специалистов, и на научно-методический Совет Министерства культуры должны быть представлены альтернативные варианты, которые не должны откладываться в дальний угол».

Судя по всему, это выступление было решающим в определении позиции губернатора. Андрей Турчак предложил специалистам института «Спецпроектреставрация» (а проект реконструкции был также разработан там) в течение месяца подготовить «на эскизном уровне» несколько проектов консервации храмов в Довмонтовом городе, чтобы вопрос мог быть снова вынесен на федеральный методсовет Министерства культуры: «У нас же много примеров в европейских столицах, где именно таким образом консервируются объекты. Наше предыдущее решение по научно-методическому совету не выполнено: мы не обратились в Минкульт и этот вопрос не проработали. Принимать решение на нашем областном совете по культуре мы не имеем права».

«Александр Иванович, - обратился губернатор к Александру Голышеву, - те мнения, которые здесь прозвучали, должны быть облечены в эскизные прорисовки или предпроектные предложения. Чтобы каждое из мнений было защищено на этом Совете, и Совет примет решение».

Андрей Турчак обратился к записке отсутствовавшего на заседании Валентина Курбатова, который написал, что «восстановив эти храмы до крестов, мы должны понимать, что это будут новые культовые сооружения, и никаких музеев там не будет, а это неправильно».

Ирина Голубева отреагировала на выступление Анатолия Кирпичникова о «народном интересе»: «Являясь одновременно народом, я не хочу, чтобы меня обманывали умышленно, извините, Анатолий Николаевич…»

Ирина Борисовна предложила, «скорректировать задание в соответствии с имеющимися законодательными актами, и тогда реставраторы смогут ответственно и серьезно подойти к вопросу». Причем «там не такой большой проект, скорее ручная работа, а не техническая. Тогда можно будет сделать всё на основе добровольного участия».

Предложение (в том числе отсутствием финансовых затрат) полностью устроило Андрея Турчака и, не обостряя более отношения между членами Совета, он предложил директору Псковского филиала института «Спецреставрация» Александру Акименко подготовить все возможные эскизные предложения до 25 января, потом дать членам Совета и всем заинтересованным лицам месяц на ознакомление, в феврпале эти предложения обсудить и, а в марте утвердить те варианты, которые будут представлены на федеральный методический совет при министерстве культуры.

«Я прошу закрыть этот вопрос», - дважды повторив свои указания, сказал губернатор.

Он имел в виду, конечно, исчерпанность времени для обсуждения вопроса на Общественном совете. Но вышло так, как будто он говорил о самой проблеме: «Я прошу закрыть этот вопрос».

Стало ясно, что действительно хочет.

Константин МИНАЕВ

 

1 См.: М. Киселев. Мирожский провал // «ПГ», № 9 (480) от 10-16 марта 2010 г.; Е. Ширяева. Воля Велья // «ПГ», № 23 (494) от 16-22 июня 2010 г.; И. Голубева. Дойти до Кремля // «ПГ», № 40 (511) от 13-19 октября 2010 г.

2 См.: И. Голубева. Воин непобедимый // «ПГ», № 48 (519) от 8-14 декабря 2010 г.; Л. Шлосберг. Явление башни граду // «ПГ», № 48 (519) от 8-14 декабря 2010 г.

3 См.: И. Голубева. Дойти до Кремля // «ПГ», № 40 (511) от 13-19 октября 2010 г.

4 См.: И. Голубева. Воин непобедимый // «ПГ», № 48 (519) от 8-14 декабря 2010 г.;