Французский поцелуй

Давайте, честно: все испортил гол Березуцкого англичанам. Нас «возили» весь матч, но мы отскочили за счет «пружин» Васи и получили шанс рассуждать о несгибаемом русском духе. Только в дальнейшем словаки, а вчера и валлийцы, скрутили его в бараний рог, чего не получилось у англичан. И вот тогда – не будь того набранного очка – неоправдавшиеся ожидания с Уэльсом действительно были бы сугубо нашей личной проблемой. Но мы зацепили ничью и стали заложниками математических раскладов, хотя по качеству игры наше место в таблице было заказано уже после первого тура.

 То, что наш футбол «на невысоком уровне», понятно последние лет шесть, когда мы уже на третьем подряд крупном турнире не можем выйти из посредственной группы. Фото: chempionat.com

За эту сборную не хотелось болеть. Может, за исключением тех последних пятнадцати минут со словаками. За нее приходилось болеть поневоле. «Свой своему поневоле брат», - объяснял Багрову один из персонажей фильма «Брат-2». Что-то подобное впервые удалось ощутить, глядя на игру бердыевского «Рубина» в Лиге чемпионов. Довольно неприятное открытие, что надо болеть за кого не хочется, только потому, что ты русский и, вроде как, надо, обязан. Ей-богу, на время Евро лучше бы стать албанцем и радоваться, что твоя никому неизвестная сборная азартно и живо двигает мяч вперед. Пускай часто теряет его, но бежит назад и снова в атаку. Да хоть исландцем стать, черт с ним. Там своя романтика в игре – биться как мужики до последнего и искать свое счастье с навесов или ждать пенальти.

Отыскать эстетику или маломальский повод для радости в игре сборной России не смогут даже в передовом НИИ с самым лучшим в мире микроскопом. Возможно, она в том, что крайние защитники 9 из 10 передач отдают назад. Допускаю, что Щенников и Смольников реально наслаждаются такой надежностью. Или, например, Игнашевич кайфует от постоянных диагоналей на Дзюбу. С той же Англией нам это помогло создать 1,5 момента за матч. Во вчерашней игре примерно столько же, только мяч на Дзюбу швырнул не защитник, а Акинфеев. В этом смысле мы очень даже пестры и разнообразны.

Я признаюсь, был одним из тех, кто тоже костерил Слуцкого за выбор Головин-Нойштедтер в опорной зоне. Вчера пришло противное понимание, что тренер был прав. При прочей бесполезности в атаке Мамаева и Широкова, первые хотя бы не допускали, что бы Руни и Гамшик раз за разом разрезали нашу оборону передачами из центра, как это делали валлийцы Алан и Ремзи. Даже неудобно как-то перед Слуцким – обвиняли за излишнюю осторожность со стартовым составом, а вышло, что жаловались на лучший вариант из тех, что был. Мы вчера вышли играть в атакующий футбол, но почти ничего не создали, а пропустить первый мяч могли уже на второй минуте. То неловкое чувство, когда Бейл двигается на двух защитников, а ты переживаешь, что их никто не страхует.

«Футболистам, наверное, надо уезжать в Европу. То, что мы все играем в чемпионате России, делаем какие-то лимиты – все это на пользу не идет. Надо признать, что футбол у нас не на высоком уровне, и что-то менять», - откровения Василия Березуцкого после матча с Уэльсом в пору заламинировать и повесить перед входом в Дом футбола в Москве. Действительно, было бы неплохо, чтобы у нас в Европе играл еще хоть кто-то в сильном чемпионате кроме Черышева. У валийев кроме Бейла есть, вот, Алан из «Ливерпуля» и Ремзи из «Арсенала», которые на пару сотворили первый гол. У нас же есть Нойштедтер из Германии, о существовании которого кроме российских комментаторов в нашей стране еще три месяца назад мало кто знал. И очень может быть, о котором скоро все забудут, если он не переберётся в чемпионат России благодаря свежему паспорту.

То, что наш футбол «на невысоком уровне», понятно последние лет шесть, когда мы уже на третьем подряд крупном турнире не можем выйти из посредственной группы. На ЧМ в Бразилии не смогли обыграть Алжир и Корею, на Евро-2012 – Польшу и Грецию. Боюсь, что во Франции сегодня вообще нет такой сборной, которую мы могли бы обыграть. Разве что с неповоротливыми шведами могли быть варианты, да и то если Ибрагимовича перед игрой пристегнуть к Эйфелевой башне.

Говорят, Париж – место для влюбленных, для романтики и поцелуев. Валлийцы нас вчера поцеловали на прощание в лоб.

А мы их в другое место.